В этом году отмечается 145 лет со дня рождения писателя Алексея Силыча (Силантьевича) Новикова-Прибоя (1877-1944) — автора «Цусимы», «Порт-Артура», «Ералашного рейса»… О писателе-маринисте, в честь которого названа набережная в ХорошёвоМнёвниках, «СЗ» рассказала его дочь Ирина Алексеевна Новикова.
В 1930-х популярность зашкаливала
Участок вдоль Хорошёвского спрямления был назван в память о Новикове-Прибое в 1964 году, когда здесь началось активное жилищное строительство. Имя писателя-мариниста казалось подходящим не только из-за водной глади.
— Сохранилась фотография, сделанная в 1934 году напротив нынешней набережной, в Серебряном Бору, — говорит Ирина Новикова. — На фото Алексей Силыч сидит на скамейке вместе со знакомыми.
Сбоку виден бюст молодого Сталина, на заднем плане — армейская палатка, плакат с обращением к личному составу.
По мнению краеведов, фото могло быть сделано в воинской части, которая тогда располагалась в начале нынешней Таманской улицы. По всей видимости, писатель приезжал на встречу с военными. В середине 1930-х годов его популярность зашкаливала: только что в «Роман-газете» вышла вторая часть «Цусимы» — «Бой».
А.Затёртый, бывший матрос
Псевдоним Новиков-Прибой появился не сразу. С 1901 года, начав печататься, старшина 1-й статьи, а затем унтерофицер крейсера «Минин», стоявшего на рейде в Кронштадте, подписывался «А.Затёртый».
— Псевдоним был нужен, чтобы обмануть полицию. С начала 1900-х годов она взяла Алексея Новикова под надзор: он посещал революционный кружок и публиковал заметки, где обличал порядки на флоте, — говорит дочь писателя.
Первый раз Новикова арестовали в 1903 году. Он просидел всего месяц, но был переведён на броненосец «Орёл», который выступал на Дальний Восток — навстречу поражению при Цусиме.
Второй арест грозил начинающему писателю уже после Цусимы — за брошюры «Безумцы и бесплодные жертвы» и «За чужие грехи», где описываются гибель кораблей и бездарность командования.
Путешествие в угольном трюме
Чтобы избежать ареста, Алексей уехал из России, договорившись с кочегарами торгового парохода: они пустили его в угольный трюм.
Восьмидневое путешествие стало основой рассказа «По-тёмному», который Новиков написал в Англии и отправил Максиму Горькому на Капри. Рассказ вышел в 1912-м в журнале «Современник» под псевдонимом «А.Прибой».
Позже Викентий Вересаев, с которым Новиков по возвращении в Россию работал в Книгоиздательстве московских писателей, предложил писателю соединить реальную фамилию и «морской» псевдоним.
Жену привёз из Англии
Из Англии Новиков привёз жену — Марию Людвиговну.
— История очень романтическая. Однажды в Англии Новиков, измученный безденежьем и тяжёлой работой, увидел объявление: «Человек, попавший в беду и нуждающийся в материальной помощи, всегда найдёт поддержку у Л.Ф.Нагеля» и адрес.
Людвиг Фёдорович Нагель, выпускник Московского университета, был выслан из России в конце 1880-х без права возвращения за революционную деятельность. В Лондоне он стал работать инженером на шоколадной фабрике и возглавил бюро труда при Герценовском кружке — центре русской эмиграции.
У Нагеля была шестнадцатилетняя дочь Мария. Тридцатилетнему политэмигранту Новикову она показалась ангелом. В 1910 году они начали жить вместе. Венчаться не стали: оба были атеистами. Распишутся они только в 1926 году, в Москве, когда в семье будет уже двое детей.
Выступал перед читателями до последних дней
Новиков-Прибой любил встречаться с читателями. До последних дней он выступал в школах и библиотеках, на заводах и в воинских частях.
Как вспоминали те, кто его слышал, Алексей Силыч не читал свои произведения, а рассказывал — как будто говорил по отдельности с каждым, кто пришёл на встречу.
Читатели платили ему взаимностью. Друг Алексея Силыча, писатель Александр Перегудов, вспоминал, что как-то в Белгороде к ним подошёл мужчина, который рассказал, что в честь произведения Новикова-Прибоя он решил назвать свою дочку Цусимой. В следующую поездку в Белгород Новиков-Прибой привёз девочке большую куклу: «Это моей Цусимочке».
— Когда я родилась, папа тоже хотел назвать меня Цусимой, — говорит Ирина Алексеевна. — Но мама воспротивилась: ни за что!
Загрузка ...
